На интернет-ресурсе опубликован материал Виктории Никифоровой о бушующей в США эпидемии опиоидной наркомании, скрывать которую властям уже не удается, – решаться проблема должна на президентском уровне, нельзя исключать

«Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» (Рим. 14:21)   Вред малых доз алкоголя

Уважаемый Владимир Георгиевич! Однажды вечером, лет пять назад, я искала на YouTube фильм из детства «Сказка о Потерянном Времени». Но почему-то вместо старой сказки каждый раз выскакивал документальный

Давай поговорим О ПЕТИЦИЯХ ПРОСЬБА ПРОЧЕСТЬ, хоть и длинновато получилось. Благо дарю… О петициях на таких ресурсах “сшаашныхразведагентств”, как Аваазорг (Avaazar), или Чейнжорг, ресурсах, в целях создания которых,

Контроль за соблюдением законодательства: алкоголь, табак, наркотики, особо опасные сообщества и т.д. Подготовил юрист Денис Шевчук (г.Москва) Чем удобны и просты интернет- обращения: вам не нужно оправлять письма (обращения)

Наша семья живет трезво и по, возможности, мы стараем­ся направить в нормальную трезвую жизнь наших друзей и знакомых. Но никак не дает мне покоя вопрос: почему же оказались

В Елецком государственном университете им. И.А. Бунина готовится ко 2-му изданию печат­ное учебно-методическое пособие «Уроки трезвости и здравомыс­лия» (первое было электронным). Печатное УМК будет издано за счёт средств

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога». (Иоанн, 1:1-2) Так начинается Святое Благовествование от Иоанна, данное

Когда я был подростком, мы с ребятами пробовали курить сига­реты, пробовали алкоголь. Тогда нам было любопытно, ведь старшие сверстники и взрослые это делали. Это расслабляло, становилось веселее. Мы

Если говорить кратко, то следует лаконически ответить: «Всё» . Но чтобы это суждение не звучало огульно, я его конкретизирую. ТЕРМИНОЛОГИЯ. Немного о терминах, касающихся употребления алкоголя; в той иной степени их можно распространить и на другие психоактивные вещества. Русское понятие «алкогольный абстинентный синдром» не очень удачно по причине его двусмысленности: «абстиненция» одновременно означает и состояние отмены, и стойкое (включая пожизненное) воздержание от алкоголя. Гораздо вернее, как это принято в мировой научной лексике, говорить о «синдроме отмены алкоголя», alcohol withdrawal syndrome (alcohol withdrawal state или просто alcohol withdrawal), а под абстиненцией подразумевать именно что трезвость. В международных публикациях последних лет широко используется зонтичный термин alcohol use disorders (расстройства употребления алкоголя), включающие как злоупотребление алкоголем (alcohol abuse или alcohol misuse), так и алкогольную зависимость (alcohol dependence). Грубоватое и стигматизирующее (пусть и привлекающее своей краткостью и конкретным смыслом) слово «алкоголизм» тоже встречается в мировой литературе, но уже довольно редко. СИСТЕМАТИКА. Довольно часто в российских учебных пособиях можно встретить веерный оборот «алкоголизм, наркомании, токсикомании». Не самое лучшее решение, поскольку это подразделение основано не на медицинских, а на полицейских критериях: алкоголь представляет собой легальное вещество, а разграничение наркомании и токсикомании определяется тем, входит ли субстанция (например, тетрагидроканнабинол) в международные конвенциональные списки или нет. Надуманность этого различия хорошо видна на похожих лекарственных препаратах одной и той же фармакологической группы с близкими свойствами: прегабалин внесен в особый перечень, и потому его немедицинское употребление называется наркоманией, а габапентин в него не входит, и потому чрезмерное потребление габапентина должно называться токсикоманией. Да и каков смысл понятия «токсикомания», если искать его буквальный перевод? «Стремление отравиться»? Смешно. Употребление вещества с целью смертельной передозировки – к счастью, относительно редкое стремление у наших пациентов. Между тем употребление и «наркотика» прегабалина, и «токсиканта» габапентина обычно связано с одной и той же мотивацией – по крайней мере, у одного и того же пациента. Справедливости ради следует заметить, что французы, также норовящие во многом идти своим путем (достаточно взглянуть на французские автомобили или на парижских официантов) тоже горазды употреблять слово toxicomanie, только они под этим понимают и наркоманию, и собственно токсикоманию в российском смысле. «КАПЕЛЬНИЦЫ». Сакральный символ отечественной наркологии, прямо отражающий официальную российскую научную концепцию наркологической терапии: «Лечение алкоголизма, наркоманий, токсикоманий начинается с дезинтоксикации». Не нужна в наркологии никакая «дезинтоксикация» за отсутствием собственно интоксикации (тяжелое отравление алкоголем, относящееся к компетенции токсикологов, не в счет). Уже и акушеры-гинекологи давно перестали говорить о «токсикозах беременности»; на смену этому понятию давно пришло слово «гестозы». И правда, какая там еще может быть интоксикация при гестационной гипертензии? Сельские счетоводы, и те хихикают, когда слышат словосочетание «токсикоз беременности». Рациональное и гуманное лечение острых алкогольных расстройств – это смягчение отмены алкоголя с помощью бензодиазепинов или, во вторую очередь, других агонистов ГАМК (при этом они могут быть еще и антагонистами глутамата, что тоже неплохо для алкогольного мозга). «Капельницы», конечно, нужны: сильно пьющие люди обычно обезвожены, и им часто не хватает ионов калия и магния. Внутривенная инфузия изотонического раствора натрия хлорида в сочетании с электролитами позволяет провести регидратацию и улучшить водно-электролитный баланс; кроме того, «капельницы» нравятся пациентам и вселяют надежду в их родственников: «Чистят кровь – значит, лечат алкоголизм»; «Слава богу, что наконец приехал откапаться; давно пора было почиститься». «Капать» людей с острой отменой алкоголя можно и даже, пожалуй, нужно, чего уж там: одно психотерапевтическое воздействие этой процедуры чего стоит! Но при этом мы, врачи, должны понимать, что чистить у наших пациентов особенно нечего. АНТИПСИХОТИКИ. Еще одна национальная профессиональная забава – антипсихотики, они же нейролептики. Если говорить по делу, то есть заниматься научно обоснованной медициной, то в клинике алкоголизма антипсихотики бывают нужны только при коморбидной шизофрении или других психозах, а также при симптоматическом лечении белой горячки и то разве что в том случае, когда высокие дозы бензодиазепинов – ближайших фармакологических аналогов этанола, смягчающих отмену алкоголя и симптомы алкогольного делирия как осложнения этой отмены – оказываются недостаточно эффективными. Между тем в схемах лечения подавляющего числа пациентов почти во всех клиниках – что государственных, что частных, здесь, увы, принципиальных различий нет – неизменно присутствуют бесконечные сонапаксы, хлорпротиксены, неулептилы и при наиболее дифференцированных подходах – тиапридал, по чистому недоразумению заслуживший репутацию «наркологического» нейролептика (для простоты намеренно привожу здесь привычные торговые названия препаратов вместо положенных международных). Как показывают серьезные контролируемые исследования, систематические обзоры и мета-анализы, антипсихотики, которыми иногда можно недурно полечить шизофрению или биполярное расстройство, не оказывают и не способны оказать влияния (если не брать редкие исключения) на пресловутый и сугубо русский психопатологический феномен, именуемый «синдромом патологического влечения». НАРКОЛОГИЧЕСКИЙ УЧЕТ. Врачи не должны вести никаких картотек на людей, попавших по пьяному делу в аварию или совершивших правонарушение в состоянии алкогольного опьянения. Такие картотеки – сугубо полицейская функция, полиция и должна этим заниматься. Мы, врачи, обязаны помогать людям, которые приходят к нам за помощью, и при этом не должны ставить их на учет, предавая тем самым их доверие к нам. В наркологических диспансерах работает много приличных людей и отменных специалистов, но вместо помощи пациентам они главным образом занимаются унизительной и бессмысленной бумажной работой, выдавая бесконечные справки и устраивая заседания врачебных комиссий. Система работы наркологических диспансеров не несет в себе ни малейшего общественного блага и отталкивает больных от государственной медицинской помощи. Здесь еще стоит вспомнить о том, что надлежащая диагностика алкогольной зависимости основывается исключительно на констатации набора формализованных критериев МКБ-10: у пациента должно обнаружиться не менее трех из шести выделенных признаков. Мнимая ценность так называемого наркологического освидетельствования определяется тем, что если пациент не расскажет нам о том, что составляет эти критерии – например, о толерантности к алкоголю или синдроме его отмены – то мы и не узнаем ничего о его алкоголизме, а эта болезнь, даже при ее выраженных формах, сплошь и рядом бывает не написана на лице человека, пришедшего в диспансер за справкой. И кстати, любая лабораторная диагностика, даже при отсутствии ложноположительных результатов, не имеет смысла просто потому, что лабораторных маркеров алкогольной зависимости не существует, как не существует маркеров шизофрении, панического расстройства или большой депрессии. А такой, например, феномен, как увеличение печени на УЗИ с повышением плотности ее неоднородной паренхимы позволяет предположить (но не более того) алкогольную болезнь печени как следствие чрезмерного потребления алкоголя, но никак не может служить признаком алкогольной зависимости. Особый национальный наркологический путь создает бессмысленную нагрузку на бюджет (на государственный бюджет при бесплатном лечении и на личный бюджет пациента или его родных в коммерческой наркологии), причиняет вред пациентам из-за побочных действий неэффективных и потому ненужных лекарств и принижает нас, врачей, как квалифицированных специалистов. Эта филиппика ни в коем случае не относится к моим коллегам, уважаемым российским наркологам. Среди них много отличных профессионалов, с некоторыми из которых я имею честь дружить и которые явно предпочли бы работу в совершенно иных условиях и на основе совсем других клинических подходов. Сказанные мной слова относятся к более чем сомнительной российской научной наркологической доктрине и никуда не годной системе наркологической помощи. Грустно, девушки, как говаривал в приступе острого профессионального выгорания Остап Ибрагимович своим коллегам: Михаилу Самуэлевичу Паниковскому, Шуре Балаганову и Адаму Козлевичу.